В последнее время правительство США продолжило ужесточать политику «взаимных тарифов», официально включив Бангладеш и Шри-Ланку в санкционный список и установив высокие пошлины в размере 37% и 44% соответственно. Этот шаг не только нанёс «точечный удар» по экономическим системам двух стран, сильно зависящим от экспорта текстиля, но и спровоцировал цепную реакцию в глобальной цепочке поставок текстиля. Американская текстильная и швейная промышленность также оказалась под двойным давлением: стремительного роста издержек и нестабильности в цепочках поставок.
I. Бангладеш: экспорт текстиля теряет 3,3 млрд долларов, миллионы рабочих мест под угрозой
Будучи вторым по величине экспортером одежды в мире, текстильная и швейная промышленность является «экономической артерией жизни» Бангладеш. Эта отрасль обеспечивает 11% от общего ВВП страны, 84% от общего объема экспорта и напрямую обеспечивает занятость более 4 миллионов человек (80% из которых - женщины). Она также косвенно поддерживает средства к существованию более 15 миллионов человек в восходящих и нисходящих промышленных цепочках. Соединенные Штаты являются вторым по величине экспортным рынком Бангладеш после Европейского союза. В 2023 году экспорт текстиля и одежды из Бангладеш в США достиг 6,4 миллиарда долларов, что составляет более 95% от общего объема экспорта в США, охватывая средне- и низкобюджетные потребительские товары быстрого обслуживания, такие как футболки, джинсы и рубашки, и выступая в качестве основного источника цепочки поставок для американских ритейлеров, таких как Walmart и Target.
Введение США 37%-ной пошлины на бангладешскую продукцию на этот раз означает, что хлопковая футболка из Бангладеш, которая изначально стоила 10 долларов, а экспортная цена — 15 долларов, должна будет заплатить дополнительные 5,55 долларов пошлины после выхода на рынок США, что напрямую поднимет общую стоимость до 20,55 долларов. Для текстильной промышленности Бангладеш, которая полагается на «низкую себестоимость и небольшую норму прибыли» как на свое основное конкурентное преимущество, эта ставка пошлины намного превысила среднюю норму прибыли отрасли в 5%-8%. По оценкам Ассоциации производителей и экспортеров одежды Бангладеш (BGMEA), после вступления пошлин в силу экспорт текстиля из страны в США резко сократится с 6,4 млрд долларов в год до примерно 3,1 млрд долларов, с ежегодными потерями до 3,3 млрд долларов, что эквивалентно потере текстильной промышленностью страны почти половины ее доли рынка США.
Что ещё более важно, падение экспорта спровоцировало волну увольнений в отрасли. На данный момент 27 малых и средних текстильных фабрик в Бангладеш прекратили производство из-за потери заказов, что привело к безработице около 18 000 работников. BGMEA предупредило, что если тарифы останутся в силе более шести месяцев, более 50 фабрик по всей стране закроются, а число безработных может превысить 100 000, что ещё больше повлияет на социальную стабильность и безопасность средств к существованию людей в стране. В то же время текстильная промышленность Бангладеш сильно зависит от импортного хлопка (около 90% хлопка необходимо закупать в США и Индии). Резкое падение экспортных поступлений также приведёт к нехватке валютных резервов, что повлияет на способность страны импортировать сырье, такое как хлопок, и создаст порочный круг «снижение экспорта → дефицит сырья → сокращение мощностей».
II. Шри-Ланка: 44%-ные тарифные льготы снижают конечный результат, ведущая отрасль на грани «разрыва цепочки»
По сравнению с Бангладеш, текстильная промышленность Шри-Ланки не так масштабна, но при этом является краеугольным камнем национальной экономики. Текстильная и швейная промышленность обеспечивает 5% ВВП страны и 45% от общего объёма экспорта, в ней занято более 300 000 человек, что делает её ключевой отраслью экономики Шри-Ланки послевоенного восстановления. В экспорте страны в США преобладают ткани среднего и высокого класса, а также функциональная одежда (например, спортивная одежда и нижнее бельё). В 2023 году объём экспорта текстильной продукции Шри-Ланки в США достиг 1,8 млрд долларов США, что составляет 7% от общего объёма импорта тканей среднего и высокого класса в США.
Повышение США тарифной ставки для Шри-Ланки до 44% на этот раз делает её одной из стран с самыми высокими тарифными ставками в этом раунде «взаимных тарифов». Согласно анализу Ассоциации экспортёров одежды Шри-Ланки (SLAEA), эта тарифная ставка напрямую увеличит стоимость экспорта текстильной продукции страны примерно на 30%. Если взять в качестве примера флагманский экспортный продукт Шри-Ланки — «спортивную ткань из органического хлопка», — первоначальная экспортная цена за метр составляла 8 долларов. После повышения тарифа стоимость выросла до 11,52 долларов, в то время как стоимость аналогичной продукции, импортируемой из Индии и Вьетнама, составляет всего 9–10 долларов. Ценовая конкурентоспособность шри-ланкийской продукции практически полностью подорвана.
В настоящее время ряд экспортных предприятий Шри-Ланки получили «уведомления о приостановке заказов» от клиентов из США. Например, Brandix Group, крупнейший экспортер одежды Шри-Ланки, изначально производил функциональное нижнее белье для американского спортивного бренда Under Armour с ежемесячным объемом заказов в 500 000 изделий. Теперь из-за проблем с тарифами Under Armour перенесла 30% своих заказов на фабрики во Вьетнаме. Другое предприятие, Hirdaramani, заявило, что если тарифы не будут сняты, его экспортный бизнес в США понесет убытки в течение трех месяцев, и оно может быть вынуждено закрыть две фабрики, расположенные в Коломбо, что затронет 8000 рабочих мест. Кроме того, текстильная промышленность Шри-Ланки опирается на модель «переработки с использованием импортных материалов» (импортное сырье составляет 70% от общего объема). Блокировка экспорта приведет к накоплению запасов сырья, что займет оборотный капитал предприятий и еще больше усугубит их операционные трудности.
III. Внутренний сектор США: проблемы в цепочке поставок + стремительный рост издержек, отрасль оказалась перед «дилеммой»
Тарифная политика правительства США, которая, по всей видимости, направлена против «зарубежных конкурентов», фактически вызвала «обратную реакцию» против отечественной текстильной и швейной промышленности. Будучи крупнейшим в мире импортером текстиля и одежды (с объёмом импорта 120 миллиардов долларов в 2023 году), американская текстильная и швейная промышленность представляет собой модель «внутреннего производства в начальной стадии и зависимости от импорта в конечной стадии»: отечественные предприятия в основном производят сырье, такое как хлопок и химические волокна, в то время как 90% готовой одежды зависит от импорта. Бангладеш и Шри-Ланка являются важными источниками одежды и тканей среднего и высокого ценового диапазона для США.
Повышение тарифа напрямую подтолкнуло затраты на закупки для американских предприятий. Исследование, проведенное Американской ассоциацией одежды и обуви (AAFA), показывает, что средняя норма прибыли американских поставщиков текстиля и одежды в настоящее время составляет всего 3–5%. Тариф в размере 37–44% означает, что предприятия либо «сами покрывают издержки» (что приводит к убыткам), либо «перекладывают их на конечные цены». Возьмем в качестве примера JC Penney, американского ритейлера, первоначальная розничная цена джинсов, закупленных в Бангладеш, составляла 49,9 долларов. После повышения тарифа, чтобы сохранить норму прибыли, розничная цена должна вырасти до 68,9 долларов, что составляет рост почти на 40%. Если цена не будет повышена, прибыль на пару брюк упадет с 3 до 0,5 долларов, практически не оставив прибыли.
В то же время неопределенность в цепочке поставок поставила предприятия перед «дилеммой принятия решений». Джулия Хьюз, президент AAFA, на недавней отраслевой конференции отметила, что американские предприятия изначально планировали снизить риски за счет «диверсификации мест закупок» (например, переведя часть заказов из Китая в Бангладеш и Шри-Ланку). Однако внезапное ужесточение тарифной политики нарушило все планы: «Предприятия не знают, какая страна станет следующей, по которой ударят тарифы, и не знают, как долго будут действовать тарифные ставки. Они не решаются легко заключать долгосрочные контракты с новыми поставщиками, не говоря уже о вложении средств в создание новых каналов поставок». В настоящее время 35% импортеров одежды из США заявили, что «приостановят подписание новых заказов», а 28% предприятий начали пересматривать свои цепочки поставок, рассматривая возможность перевода заказов в Мексику и страны Центральной Америки, на которые не распространяются тарифы. Однако производственные мощности в этих регионах ограничены (они способны обеспечить лишь 15% импорта одежды из США), что затрудняет заполнение рыночного пробела, образовавшегося из-за Бангладеш и Шри-Ланки, в краткосрочной перспективе.
Кроме того, в конечном итоге «расплачиваться» будут американские потребители. Данные Бюро статистики труда США показывают, что с 2024 года индекс потребительских цен (ИПЦ) на одежду в США вырос на 3,2% в годовом исчислении. Продолжающееся брожение тарифной политики может привести к дальнейшему росту цен на одежду на 5–7% к концу года, что ещё больше усилит инфляционное давление. Для малообеспеченных групп населения расходы на одежду составляют относительно высокую долю располагаемого дохода (около 8%), и рост цен напрямую повлияет на их потребительскую способность, тем самым сдерживая спрос на внутреннем рынке одежды в США.
IV. Реконструкция глобальной цепочки поставок текстиля: краткосрочный хаос и долгосрочная адаптация сосуществуют
Эскалация США пошлин на Бангладеш и Шри-Ланку, по сути, является микрокосмом «геополитизации» глобальной цепочки поставок текстильной продукции. В краткосрочной перспективе эта политика привела к образованию «зоны вакуума» в глобальной цепочке поставок одежды среднего и нижнего ценового сегмента: потери заказов в Бангладеш и Шри-Ланке не могут быть полностью компенсированы другими странами в краткосрочной перспективе, что может спровоцировать «дефицит запасов» у некоторых американских ритейлеров. В то же время спад текстильной промышленности в этих двух странах также повлияет на спрос на сырьевые материалы, такие как хлопок и химические волокна, что косвенно скажется на странах-экспортерах хлопка, таких как США и Индия.
В долгосрочной перспективе глобальная цепочка поставок текстильной продукции может ускорить свою адаптацию к «ниаршорингу» и «диверсификации»: американские предприятия могут дополнительно перенести заказы в Мексику и Канаду (пользуясь тарифными преференциями в рамках Североамериканского соглашения о свободной торговле), европейские предприятия могут увеличить закупки в Турции и Марокко, в то время как китайские текстильные предприятия, опираясь на свои «преимущества полной производственной цепочки» (полная система от выращивания хлопка до производства готовой продукции), могут взять на себя часть средне- и высококлассных заказов (таких как функциональные ткани и экологичная одежда), переданных из Бангладеш и Шри-Ланки. Однако этот процесс адаптации займет время (по оценкам, 1-2 года) и будет сопровождаться увеличением затрат на реконструкцию цепочки поставок, что затруднит полное смягчение текущего кризиса в отрасли в краткосрочной перспективе.
Для китайских предприятий, занимающихся внешней торговлей текстильной продукцией, этот раунд тарифных потрясений создаёт как проблемы (необходимость справляться со слабым глобальным спросом и конкуренцией в цепочках поставок), так и скрытые возможности. Они могут укрепить сотрудничество с местными фабриками в Бангладеш и Шри-Ланке (например, посредством технической поддержки и совместного производства), чтобы обойти тарифные барьеры США. В то же время они могут активизировать усилия по освоению развивающихся рынков, таких как Юго-Восточная Азия и Африка, снижая зависимость от единого рынка в Европе и США и тем самым занимая более выгодные позиции в процессе восстановления глобальной цепочки поставок.
Время публикации: 16 августа 2025 г.